Вопрос о человеке рассматривается в марксистской фи­лософии подчеркнуто академично и обретает некоторые от­тенки драматизма лишь в связи с обращением к проблеме социального переустройства общества. Внимание преиму­щественно концентрируется на происхождении и сущности сознания, что позволяет отчетливо показать роль материи как первичного и сознания как вторичного, продемонстри­ровав тем самым верность принципу материалистического монизма.

Понятие отражения. В работе Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» (1908) несколько раз упоминается об отражении как свойстве, присущем всем материальным предметам и процессам. Так, полемизируя с Пирсоном, взгляды которого по вопросу о сознании были близки к по­зиции Беркли, Ленин замечает: «логично предположить что вся материя обладает свойством, по существу родственным с ощущением, свойством отражения» . При этом Ленин ссы­лается на суждения целого ряда современных "ему естествоис­пытателей, а также на мнение Дидро о том, что способность ощущения есть всеобщее свойство материи или продукт ее организованности.

Итак, предполагается, что всем материальным образова­ниям присуще свойство отражения, понимаемое как спо­собность запечатлевать в изменениях своих состояний признаки, характеристики объектов, вызвавших эти изме­нения. Отражение имеет, следовательно, атрибутивный характер, и оно тесно связано с другими всеобщими свой­ствами материальных явлений, прежде всего с движением и взаимодействием. Универсальность взаимосвязей и взаимо­действий сопряжена с обязательным возникновением неко­торых следов, или «отпечатков» воздействия одного тела на другое. Такие следы в чем-то похожи на породившие их причины.

Конкретный характер материального взаимодействия обусловливает и своеобразие производимого им отражения, полноту и точность воспроизведения в отражающей мате­риальной системе свойств и признаков оригинала. В живой природе отражение приобретает признаки избирательности и активности. Свойства внешних предметов, отражаемые живыми организмами, имеют для последних неодинаковое значение. Отражение этих свойств соотносится с внутрен­ней программой жизнедеятельности организма; полученная информация используется для выработки целесообразного поведенческого ответа на внешние раздражители.

С возникновением у животных нервной системы именно здесь концентрируются процессы отражения. Нейрофизио­логическое отражение обеспечивает реализацию более или менее сложной последовательности действий, направляе­мых жизненно значимыми целями и реальными условиями их достижения. Переход от безусловных рефлексов и слож­ных их комбинаций, инстинктов к условным рефлексам, от автоматических схем реагирования на раздражители к ак­тивному поиску и ориентации в динамично меняющейся внешней среде сопровождается формированием и усложне­нием психического отражения действительности. В мозгу животного складывается образ внешнего мира, воспроизво­дящий окружающие предметы, некоторые их связи и изме­нения.

Человеческое сознание понимается в марксистской фи­лософии как высшая форма отражения. Она имеет своей предпосылкой психику животных, но развилась на основе качественно нового, специфически человеческого способа бытия - практически-преобразовательного освоения мира. Статья Энгельса, которая обычно цитируется при обсужде­нии данного вопроса, называется «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». В ней подчеркивается, что переход наших отдаленных животных предков к прямо- хождению высвободил руку для выполнения ею все более сложных операций, а совершенствование трудовых навы­ков и утверждавшееся вместе с этим господство над приро­дой расширило кругозор человека, стимулировало его по­знавательную активность и мыслительную деятельность. Живя совместной жизнью в первобытном коллективе, люди испытывали потребность в речевом общении, которая и создала, путем упражнений, свой орган, а также систему расчлененных звуковых сигналов, составляющих язык как средство общения.

Итак, «сначала труд, а затем и вместе с ним членораз­дельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превра­тился в человеческий мозг... Развитие мозга и подчиненных ему чувств, все более и более проясняющегося сознания, способности к абстракции и умозаключению оказывало об­ратное воздействие на труд и на язык, давая обоим все но­вые и новые толчки к развитию» . Развитие это протекало в рамках становящейся новой, общественной формы органи­зации жизни, тоже основанной на труде и усложнявшейся по мере того, как осваивались новые природные условия бытия и становились все более разнообразными человече­ские потребности. Возникают охота, скотоводство, земледе­лие, ремесла, судоходство, торговля, а с ними зарождаются искусство и наука, а также религия, понимаемая в марксиз­ме как фантастическое отражение бытия в головах людей.

Перед этими образованиями, выступающими прежде всего как продукты человеческой головы, отступают, по словам Энгельса, на второй план более скромные произве­дения работающей руки, тем более что планирующая эту работу голова имела возможность привлечь для исполне­ния своих замыслов чужие руки. Люди привыкли объяснять свои действия, исходя из своего мышления, вместо того что­бы объяснять их на основе своих потребностей, которые, конечно, отражаются в голове, осознаются.

Таким образом, благодаря труду, языковому общению и социальной организации жизни человек выделяется из при­роды и возвышается над ней, сохраняя при этом теснейшие связи с ней, обусловленные реальным процессом жизнедея­тельности. Человек есть субъект трудовой деятельности и возникающих на ее основе социальных, политических и ду­ховных процессов. Он является существом, характеризу­ющим новый уровень сложности бытия материальной действительности, воплощающим в себе социальную фор­му движения материи. Маркс подчеркивал, что сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех обще­ственных отношений».

Человеческое бытие изначально деятельно активно. Данная активность имеет разносторонний и в тенденции универсальный, всеобъемлющий характер. Благодаря чело­веческой деятельности, природа, покоряемая людьми, превращается в сферу их коллективного самоутверждения и самореализации. В процессе практической деятельности людей создается новая, искусственная среда обитания, фор­мируется социальная реальность, мир человеческой куль­туры. Этот преобразованный и отчасти даже сотворенный человечеством мир отражается в формах человеческого сознания.

Отличие человеческого сознания от психики животных усматривается здесь в том, что основу сознания составляет мышление, которое оперирует понятиями, отражающими общие и существенные признаки предметов. Одним из та­ких предметов, о которых размышляет человек, является он сам. Эта способность самосознания не является, одна­ко, продуктом чисто личных, индивидуальных усилий. Каждый отдельный человек входит в жизнь, имея лишь биологические предпосылки, нужные для того, чтобы стать зрелой личностью. Реализация данной возможности достигается в процессе приобщения становящейся лич­ности к культуре - освоения правил и норм поведения, накопленных знаний о свойствах вещей и связях между ними.

Проблема идеального

В среде философов-марксистов возникла дискуссия о том, тождественны ли понятия сознания и идеального. Од­на из позиций в этом споре представлена мнением, что иде­альное есть психическое явление, и оно может существовать только в сознательных состояниях отдельной личности в качестве актуализированной мозгом этой личности инфор­мации. Никакое существование идеального вне индивиду­ального сознания при этом не допускается. Другая, проти­воположная точка зрения, состоит в том, что качество иде­ального приписывается не отдельным мыслям или иным образам сознания индивидов, а тем специфическим реали­ям культуры, которые исторически возникли на основе пре- образовательно-практической деятельности людей, одухо­творены ею и поэтому должны быть поняты каждым от­дельным индивидом не тОлько со стороны их вещного, чувственно осязаемого бытия, но прежде всего в их соци- ально-культурном значении.

По убеждению советского философа Эвальда Васильеви­ча Ильенкова (1924-1979), отстаивавшего вторую позицию, такой «коллективно созидаемый людьми мир духовной культуры, внутри себя организованный и расчлененный мир исторически складывающихся и социально зафиксиро­ванных («узаконенных») всеобщих представлений людей о «реальном» мире, - и противостоит индивидуальной психи­ке как некоторый очень особый и своеобразный мир - как «идеальный мир вообще», как «идеализированный» мир». Здесь идеальное не сводится к мимолетным состояниям психики отдельной личности, а, напротив, имеет достоин­ство прочности, общезначимости. Развивая данную точку зрения, Ильенков обращается, с одной стороны, к текстам Маркса, а с другой стороны - к мощной и глубокой истори­ко-философской традиции, восходящей к Платону и за­крепленной Гегелем. Когда Маркс подчеркивает, что форма стоимости идеальна, он имеет в виду то обстоятельство, что такую форму принимает на себя любой предмет, преобразо­ванный человеческим трудом и способный, в силу этого, удовлетворять человеческую потребность.

При этом стоимость товара существует реально, вне го­ловы человека и независимо от его мышления. Стоимость является свойством, которое труд сообщил вещам, хотя са­ма она невещественна, ибо имеет социально-экономиче­ский характер. Общественный организм - не простое мно­гократное повторение или суммирование индивидуальных человеческих организмов; он представляет собой истори­чески сложившуюся и развивающуюся систему обществен­ных отношений, «объективных представлений», форм и схем «коллективного разума» человечества, охватывающих нравственные и правовые нормы, способы организации го­сударственно-политической жизни и даже, как отмечает Ильенков, грамматически-синтаксические структуры речи и языка, логические правила рассуждений.

Психика и сознание отдельного человека, в соответствии с данной точкой зрения, зависимы от этой особой социаль­но-культурной реальности, имеющей объективированные, опредмеченные формы, в которых зафиксированы идеаль­ные значения. Исторически сложившиеся способы обще­ственной жизнедеятельности противостоят индивиду с его сознанием и волей, представляя собой сверхприродную объективную действительность, которая просто-таки навя­зывает отдельному человеку способы его миропонимания, мировосприятия и отношения ко всему, что его окружает, да и к самому себе.

Ильенков, конечно, чувствует опасную близость отстаи­ваемой им философской позиции к гегелевской концепции саморазвивающегося духа и призывает четко разграничи­вать мир культуры в его объективированных формах, а так­же мир человеческих представлений о культуре, с одной стороны, и реальный материальный мир, существующий независимо от этих социально узаконенных форм опыта и объективации духа - с другой.

«Заостряя» свои исходные посылки, Ильенков настаива­ет на том, что идеальное в виде внутренней схемы деятель­ности сознания имеет лишь призрачное, мнимое существо­вание; оно обретает реальность только в ходе опредмечива­ния и распредмечивания. Сознание, подчеркивает он, воз­никает только там, где индивид оказывается вынужденным смотреть на себя как бы со стороны, глазами других людей. В целом же, - делает вывод Ильенков, - идеальное существу­ет только в человеке, но - не в отдельном индивиде, а в ре­альной совокупности людей, осуществляющих специфи­чески человеческую жизнедеятельность, участвующих в совместном общественном производстве их жизни 1 .

Учение о личности

Из изложенного вытекает социоцентристская концепция человеческой личности, разработанная Ильенковым. В ней полностью признается, что личность всегда уникальна, не­повторима, неделима, как неделимо и невоспроизводимо всякое единичное. Всеобщее же в личности здесь понимает­ся не как одинаковое у многих личностей; оно представляет собой закон, управляющий массой индивидов и реализу­ющийся в действиях каждого из них.

Сущность человека - это совокупность общественных отношений. Именно социальная система взаимоотноше­ний между индивидами делает каждого из них тем, что он есть. «От начала и до конца личность - это явление соци­альной природы, социального происхождения» . «Тело» человека как личности - это его органическое тело вместе с теми искусственными органами, которые он создает из вещества внешней природы, усиливая свои естественные органы и, вместе с тем, обогащая и усложняя свои связи с другими индивидами, свою сущность. Личность и рожда­ется, и существует как «узелок» в сети человеческих взаи­моотношений в процесс коллективной трудовой деятель­ности.

Дуализма тела и души, по Ильенкову, просто не суще­ствует, ибо это, как он утверждает в полном согласии со Спинозой, есть одно и то же, только в разных проекциях. Вместе с тем человеческая личность выступает по отноше­нию к организму отдельного человека как «внешняя» не­обходимость, принудительно изменяющая его. Ребенка приучают ходить, хотя это чуждо потребностям его орга­низма. Его учат разнообразным способам использования возможностей руки, учат говорить и т.д. По мере преобра­зования органов тела индивида в органы человеческой жиз­недеятельности возникает и сама личность как индивиду­альная совокупность человечески-функциональных органов . Это не социализация личности, а именно ее становление.

Все человеческие способы деятельности ребенок усваива­ет извне, ибо ни один из них не запрограммирован в генах. Личность возникает тогда, когда индивид самостоятельно включается в культурную деятельность в соответствии с правилами и эталонами последней. Условия внешней дея­тельности, извне заданные функции формируют соответ­ствующие связи в головном мозгу. Срастаясь со своей ролью, которую индивид вынужден играть внутри извест­ной системы связей между людьми, он тренирует именно те свои органы, которые нужны для выполнения этой ро­ли. «Личность тем значительнее, чем полнее и шире пред- " ставлена в ней - в ее делах, в ее словах, в поступках - кол­лективно-всеобщая, а вовсе не сугубо индивидуальная ее неповторимость. Неповторимость подлинной личности состоит именно в том, что она по-своему открывает нечто новое для всех, лучше других и полнее других выражая «суть» всех других людей своими делами, раздвигая рамки наличных возможностей, открывая для всех то, что они еще не знают, не умеют, не понимают» . Правда, неясно, в силу каких причин личность, сформированная, «как все», или как персонифицированная социальная роль, может стремиться и быть в состоянии достичь чего-то радикаль­но нового.

В марксистско-ленинской философии имеются и другие, в чем-то несходные с изложенной, воззрения на личность. Точка зрения Ильенкова привлекает внимание своей после­довательностью, согласованностью с общим «духом» соци­ально-философской 1 концепции зрелого марксизма, но вместе с тем поражает неприкрытым социологизмом. Стро­го говоря, проблемы человека, при таком подходе, вообще не существует. Надо лишь упорядочить совокупность об­щественных отношений, и конвейер социальна жизни начнет выдавать требуемое количество образцовых личнос­тей. Но как же быть тогда с вопросами о личной ответствен­ности, о свободе выбора жизненной позиции, о смысле жиз­ни? Неужели это все - мнимые, надуманные вопросы?

Речь не идет о том, что Ильенков, а равно и Маркс, и Ге­гель были совершенно не правы в их рассуждениях о приро­де человека. Важно другое: они размышляли о человеке, разглядывая его как бы со стороны, извне, и эта, внешняя для человеческой субъективности, точка зрения неявно признавалась ими единственной, имеющей философское значение и оправдание.

Фрейдизм и неофрейдизм

Австрийский психиатр и психолог Зигмунд Фрейд (1856-1939) создал концепцию психоанализа, которая имеет как конкретно-научное, так и определенное философское содержание, связанное с радикальным изменением пред­ставлений о человеке, его сознании. Фрейд утверждал, что началом и основой психической жизни человека является вовсе не сознание, а сложный комплекс инстинктов, влече­ний, желаний, от рождения присущих людям. Особое значе­ние, полагал он, имеют два всеобщих инстинкта - Эрос (сек­суальный инстинкт, инстинкт жизни, самосохранения) и Танатос (инстинкт агрессии, разрушения, смерти). Исследуя человеческие неврозы, он установил, что причиной многих из них является конфликт между сексуальными влечениями и морально-волевыми запретами, ограничениями, ведущи­ми к подавлению данных влечений. Фрейд выдвинул пред­положение, что многие расстройства психики, влияющие на человеческую личность, связаны с эротическими пережива­ниями, идущими из детства или даже унаследованными от предков. Половой инстинкт, по Фрейду, связан с всеобщей психической энергией, имеющей сексуальную окраску (ли­бидо). Энергия эта может сублимироваться (преобразовы­ваться) и переноситься на самые различные объекты, реали­зуясь в соответствующих видах человеческой деятельности, в том числе и творческой.

Фрейд также утверждал, что психическая жизнь человека регулируется двумя разнородными принципами - принци­пом удовольствия и принципом реальности. Первый из них является главенствующим, но он как бы слеп, ибо сконцент­рирован лишь на переживаниях и ощущениях, в жизни же происходят очень разные процессы, и неочевидно, какие из них приведут к страданиям, а какие, наоборот, подарят нам наслаждение. Приведение внутренних побуждений, направ­ляемых принципом удовольствия, в соответствие с реально существующими условиями жизни (следование принципу реальности) связано с развитием человеческой личности, с осуществлением познания и с усвоением социальных норм и правил поведения, установленных в обществе. Вследствие разнонаправленное™ этих принципов все человеческие чувства неустранимо противоречивы.

Структура личности, по Фрейду, есть единство трех вза­имосвязанных областей: «Оно» (вместилище инстинктов, сфера бессознательного, где главенствует принцип удоволь­ствия); «Я» (область деятельности рассудка и разума, руко­водимых принципом реальности и выражающих упорядо­чивающее начало жизни личности); «Сверх - Я» (продукт культурного развития общества, включающий моральную и иную регуляцию человеческого поведения на основе об­щепринятых правил, образцов и высших чувств). Роль «Я» в структуре личности напоминает роль всадника, который оседлал коня и стремится управлять его движениями, но вместе с тем учитывает его устремления, ибо иначе конь мо­жет сбросить ездока. Задача «Я» состоит в том, чтобы так представить свои решения, как если бы они были собствен­ными побуждениями «Оно». Сложный, нередко весьма про­тиворечивый характер взаимосвязей этих трех областей личности требует использования исторически выработан­ных защитных механизмов, призванных как-то согласовы­вать, приводить во взаимное соответствие разнородные им­пульсы и устремления, обеспечивать приемлемую целост­ность и устойчивость личности. Таковы, например, меха­низмы сублимации, вытеснения, регрессии, проекции, ра­ционализации.

Выяснение роли бессознательного в человёческой жизни и в структуре личности является бесспорной заслугой Фрей­да. На этой основе были пересмотрены многие рационалис­тические иллюзии, почерпнутые из багажа идей эпохи Просвещения или даже высокой античности. Правда, следу­ет признать беспочвенными намерения представить фрей­дизм в качестве универсальной философско-мировоззрен- ческой концепции, позволяющей, исходя из единой пози­ции, охватить и успешно разрабатывать все поле проблем становления и развития человека, общества, культуры.

От учения Фрейда вскоре отпочковались некоторые на­правления социально-философской мысли, объединяемые общим названием неофрейдизма и преодолевающие, как правило, характерную для Фрейда абсолютизацию сексу­альных истоков человеческого поведения.

Интересная попытка сопоставить внешне весьма разно­родные подходы к решению проблемы человека была предпринята немецко-американским психологом и социо­логом Эрихом Фроммом (1900-1980), видным представите­лем неофрейдизма. В одной из поздних работ он констати­рует, что ответы на мучившие его вопросы о явлениях ин­дивидуальной и общественной жизни он нашел в учениях Фрейда и Маркса. Его внимание привлекла противополож­ность этих систем; некоторые их положения вызывали у него сомнения; возникло желание совместить свое пони­мание идей этих мыслителей и критическое отношение к ним 1 . При этом Фромм отмечает, что Маркса он считает мыслителем гораздо большей глубины и охвата, чем Фрейда.

Сходство мировоззрения Маркса и Фрейда Фромм усматривает в том, что оба этих исследователя были пре­исполнены уверенности в упорядоченности реального ми­ра, рассматриваемого в его основаниях, и в доступности структур бытия научному изучению. Далее, им было прису­ще критическое умонастроение. Маркс скептически отно­сился ко всем идеологиям и идеалам, находя, что за ними скрываются экономические и социальные интересы, и по­этому избегал зряшнего использования таких высоких слов, как свобода, истина и справедливость.

Фрейд, изучая гипнотические состояния, когда человек принимает за реальность то, что ею не является, в конечном итоге пришел к выводу о том, что значительная часть мыс­лей бодрствующего человека не соответствует действитель­ности и значительная часть действительных событий им не осознается. Маркс стремился к освобождению человека от отчуждения и экономического порабощения, возлагая

iCM.: Фромм, Э. Душа человека / 3. Фромм. М„ 1992. С.300.

большие надежды на «оружие истины». Фрейд тоже пола­гал, что хотя иллюзии помогают человеку переносить убо­жество реальной жизни, все же для изменения действитель­ности человек должен превратить бессознательное в осоз­нанное. Отличительной чертой двух этих учений Фромм считает гуманизм.

Правда, взгляды Фрейда сужал «его механистический ма­териализм, который объяснял потребности человеческой природы его сексуальностью» 1 . Более широкий взгляд Маркса на общество вытекал из п^имания того, что клас­совое общество уродует человека. Фрейд был либеральным реформатором, Маркс - радикальным революционером. Но их объединяли страстное желание освободить человека и уверенность в достижимости этой цели путем познания истины и активного действия.

В концепции Фрейда наибольшее значение Фромм при­дает учению о бессознательном, определяя психоанализ как систему, основанную на признании того, что люди обычно избегают осознания некоторых важных для них пережива­ний. Поскольку конфликт между бессознательной реаль­ностью в нас и неадекватным отражением этой реальности в нашем сознании часто приводит к неврозам, невротиче­ские симптомы можно снять, а черты характера исправить, доведя бессознательное до правильного осознания. Маркс фиксирует сходный вывод, отмечая, что не сознание опре­деляет бытие, а бытие определяет сознание. Каждая форма организации общественной жизни затрудняет осознание определенных фактов и, вместе с тем, побуждает к утверж­дению определенных иллюзий. Следовательно, соотноше­ние бессознательного и сознательного зависит от структуры общества и от принятых в нем образцов мыслей и чувств.

По своему содержанию бессознательное, как утверждает Фромм, охватывает все многообразие человеческих устрем­лений, направляющих как к свету, так и к тьме. «В любой культуре человек содержит в себе все возможности: он и ар­хаичный человек, хищный зверь, людоед, идолопоклонник, но он и существо, способное к разуму, любви, справедли­вости. Значит, содержание бессознательного - не добро и не зло, не рациональное и не иррациональное, оно и то, и дру­гое, все человеческое. Бессознательное - это целостный че­ловек за вычетом той его части, которая соответствует особенностям его общества» , и поэтому данная часть безбо­язненно переводится им в план мысли.

С помощью рационализации человек старается предста­вить свои поступки как обусловленные разумными и соци­ально приемлемыми мотивами, скрывая их подлинные ос­нования, в том числе и от собственного осознания. Неспо­собность подавляющего большинства людей понять причи­ны явлений, если только они не бросаются в глаза, и в осо­бенности неспособность понять человеческие отношения и общественные проблемы, подмена понимания повторени­ем стереотипных фраз является, по Фромму, результатом социальной подавленности и внутренней омертвелости. Преодолеть широко распространенное безмыслие, полагает он, могут лишь независимые и влюбленные в жизнь люди.

Формулируя свое «кредо», Фромм прежде всего отмечает убежденность в том, что сущность человека доступна рацио­нальному познания, и она не является неизменной, внеис- торической субстанцией. Эта сущность противоречива, ибо человек принадлежит к природе и вместе с тем отторгнут от нее. Он наделен инстинктами, но не может опираться в сво­ей жизни только на них; он может как обрести себя, так и потерять себя. Единственной силой, способной спасти лю­дей от саморазрушения, является разум, умеющий распо­знавать истинную суть вещей, скрытую под наслоениями лжи и идеологических вымыслов. Но разум должен опи­раться на надежду и веру; постижение истины, по Фромму, есть в первую очередь дело характера, а не одного лишь ума.

Философская антропология

Проблема человека является центральной в современной философской антропологии - одном из влиятельных тече­ний западной философии прошлого века. Задача философ­ской антропологии видится ее представителями в том, что­бы осуществить философское познание человека во всем многообразии его бытия, охватив происхождение и сущ­ность человека, связь его физических, психических и духов­ных начал, движущие силы и направления его развития, а равно и те силы, которые сам он приводит в движение. Один из основоположников современной философской антропологии немецкий мыслитель Макс Шелер (1874- 1928) отмечал, что у образованного европейца слово «чело­век» вызывает три несовместимых между собой круга идей: а) иудео-христианские представления о творении мира и че­ловека, о рае и грехопадении; б) греко-античное воззрение на человека как разумное существо, с чем связано учение о разумных основаниях универсума и о причастности челове­ка к этому вселенскому разуму; в) естественнонаучные представления о человеке как продукте природного разви­тия, отличающемся от животных особой сложностью стро­ения и функций. Итак, естественнонаучная, философская и теологическая антропологии разительно несхожи и не имеют точек соприкосновения, единой же идеи человека у нас нет.

По Шелеру, имеются четыре сущностные ступени бытия. Первая из них представлена неорганическим бытием, кото­рое лишено внутренних сторон, самостоятельности, собственного бытийного центра. Растения, относящиеся ко второй ступени, уже имеют такой центр, ибо им бессозна­тельно присущ «жизненный порыв» к росту и размноже­нию и связанная с этим специфическая целенаправлен­ность. Правда, данный порыв направлен исключительно вовне; отсутствует даже самая примитивная рефлексия; нет органа, ответственного за связь всех процессов. Более высо­кая форма души, превосходящая жизненный порыв расте­ний, представлена животными инстинктами, благодаря ко­торым у животных, составляющих третью ступень, есть ощущения и сознание, а с ними и более развитой, чем у рас­тений, жизненный центр, образующий свое собственное пространственно-временное единство и свою индивидуаль­ность. Человеку, представляющему четвертую ступень, присущ интеллект, однако не он, по Шел еру, характеризует главное в человеке.

Новый принцип человеческого бытия, как утверждает данный автор, лежит вне всего того, что в самом широком смысле называется жизнью. Более того, этот принцип про­тивоположен жизни вообще и может быть назван духом. Дух объединяет в себе и мышление в форме идей, и опреде­ленный род созерцания, и некоторые эмоционально-воле­вые акты. Деятельный центр являющегося духа - это лич­ность. Особенность духовного существа, главное его определение состоит в экзистенциальной независимости от физического и органического бытия, в свободе, противосто­ящей любому давлению и принуждению.

Связь животного с окружающим миром определяется строением его организма, направляющим его чувства и вле­чения. Для животного не существует предметов самих по се­бе, в их объективном бытии; оно не владеет самим собой и не осознает себя. Человек способен господствовать над са­мим собой, своими влечениями; он может рассматривать се­бя как особую вещь, объективно связанную с другими ве­щами. «Только человек - поскольку он личность - может возвыситься над собой как живым существом и исходя из одного центра как бы по ту сторону пространственно-вре­менного мира, сделать предметом своего познания все, в том числе и себя самого» 1 . Но этот центр человеческих ак­тов опредмечивания мира не может принадлежать к самому этому миру. По Шелеру, данный центр может находиться лишь в высшем основании бытия. Человек есть существо, превосходящее себя и мир; он причастен к Божеству, пости­гающему и осуществляющему себя в человеке.

Человеческий дух характеризуется открытостью миру. При этом человеческая природа неустранимо двойственна. Человек есть частичный центр духа, духовные же акты всег­да имеют физическое и психологическое сопровождение, ибо они черпают свою энергию из сферы жизненных влече­ний. Дух пронизывает жизнь идеей, жизнь же способна при­водить в действие и осуществлять дух.

Несомненный интерес представляет написанная в 40-х годах прошлого столетия обзорно-аналитическая работа ев­рейского релегиозного философа и писателя Мартина Бу- бера (1878-1965) «Проблема человека», излагающая его по­нимание задачи философской антропологии. Эта задача ви­дится Бубером в том, чтобы, не подменяя суть дела детали­зациями, различениями и сопоставлениями, осуществить познание человека как самопознание, а для этого сам фило­соф должен осознать и выразить себя как личность. Узнать целостную личность он сможет лишь в том случае, если не упустит из виду свою субъективность и не превратится в бесстрастного наблюдателя, т.е. если он полностью включит себя в этот процесс самопознания, сделает его делом своей жизни. До тех пор пока мы рассматриваем себя в качестве объекта, мы узнаем человека лишь как вещь среди вещей, не достигая его искомой целостности.

Более всего склонен и подготовлен к такому самопозна­нию человек, ощущающий себя одиноким и в этом своем одиночестве встретившийся с самим собой, в своем «Я» уви­девший человека вообще. «В ледяной атмосфере одиноче­ства человек со всей неизбежностью превращается в вопрос для самого себя, а так как вопрос этот безжалостно обнажа­ет и вовлекает в игру самое его сокровенное, то человек при­обретает и опыт самопознания» 1 .

В истории человеческого духа Бубер различает эпохи обустроенности и бездомности. В первом случае антрополо­гическая мысль становится просто частью космологии, во втором - обретает самостоятельность и глубину. Так, для Аристотеля человек не составлял проблему, ибо был надеж­но размещен в замкнутом и вполне обжитом Космосе. Зато Августин носил в себе ощущение расколотости мира на противоборствующие силы Света и Тьмы, видел человека составленным из души и тела и принадлежащим обоим этим царствам. Августин обращается к Богу с прямым во­просом о сущности человека, находя природу человека ве­ликой тайной. Но уже в эпоху Средневековья человек обре­тает новый дом - обустроенный и понятный христианский Космос, детально описанный в «Божественной комедии» Данте. Философское осмысление этого дома осуществил Фома Аквинский.

Уверенно чувствует себя в мире и человек эпохи Возрож­дения. Однако после опубликования работы Коперника приходит осознание беспредельности мироздания, а с ним и высказанный Паскалем ужас, вызванный вечным молчани­ем этих необъятных, пространств, ощущение человеческой ограниченности и зависимости, непрочности его бытия («мыслящий тростнйк») и, вместе с тем, возвышенности че­ловека как сознательного существа. Стройная средневеко­вая картина мира оказалась разрушенной, идея бесконеч­ности Вселенной исключала истолкование последней как мирового дома и спокойное ее обживание. Новый Космос можно было мыслить, но невозможно было вообразить себе. Тем не менее Спиноза постарался устранить зловещий облик астрономической бесконечности, положив, что про­тяженность есть лишь один из атрибутов бесконечной суб­станции, частью которой, как Бога, является каждый из лю­дей, Бог же любит себя и эти свои части. Кант усовершен­ствовал данное решение проблемы человека, установив, что пространство и время - это всего лишь формы человеческо­го постижения мира. Гегель же вовсе низложил конкретную личность в интересах мирового разума и его самосозидания. Человек для Гегеля - это лишь способ достижения мировым разумом своего самосознания, и все проблемы человеческо­го и исторического бытия объясняются как «хитрости», нужные абсолютной идее для достижения своей полноты. Гегелевская философия - это новая попытка человека об­рести уверенность и построить «мировой дом». Правда, для проживания он оказался непригодным, ибо в нем не было никакой пространственной определенности, а один лишь порядок следования исторического времени. Система Гегеля давала материал для размышлений, но не годилась как пред­мет веры, которая так нужна в повседневной жизни. Маркс затем предложил пролетариату хотя и не новую модель ми­ра, но, по крайней мере, новую модель общества или, точ­нее, объяснение того пути, на котором человеческое обще­ство достигнет совершенства. В качестве человеческого ми­ра было представлено общество, которое содержит в себе силы, способные его обновить. При этом, поскольку Маркс признавал естественно-историческую закономерность об­щественного развития, «проблема человеческого выбора как причины события, в том числе и общественного собы­тия, и судьбы общества, здесь вообще не возникает» 1 .

Однако в мире общественных явлений утвердился хаос исторических катаклизмов, и уверенность в будущем оказа­лась утраченной. Родился новый антропологический страх. Предложенная Фейербахом антропологическая редукция всеобщего бытия к человеческому бытию не устраняла фи­лософскую иллюзию беспроблемности этого последнего, и в данном отношении предпринятая Фейербахом критика ге­гелевской системы оказалась недостаточной, а постановка им вопроса о человеке возвращала антропологию, как отме­чает Бубер, к докантовскому уровню.

Ницше, правда, признавал человека проблематическим существом, рассматривал его как не вполне сформировав­шийся биологический вид, как своеобразную ошибку при­роды и противоречие самому себе. По Ницше, человек есть зверь, покинувший животный мир, но еще не уяснивший в полной мере свое назначение.

Смысл своего бытия он должен заимствовать у жизни, понимаемой как «воля к власти». Такой ответ на вопрос о сущности человека Бубер находит совершенно неправиль­ным - хотя бы потому, что подлинное величие, предполагая определенную власть, внутреннюю мощь, влияние на лю­дей, никоим образом не сводится к маниакальному стремле­нию умножить власть.

1. Формирование марксистской философии

2. Основные идеи философии марксизма

3. Концепция человека в марксистской философии

Список литературы

1. Формирование и развитие марксистской философии, ее характерные черты

Марксистская философия возникла в 40-х годах XIX столетия. Предпосылки её создания подразделяют на те, которые сложились в ходе развития общественного бытия, и те, которые появились в ходе развития общественного сознания.

Социально-экономические и классово-политические предпосылки формирования философии марксизма заключены в особенностях развития Европы первой половины XIX в. Несоответствие производственных отношений капитализма характеру производительных сил проявилось в экономическом кризисе 1825 г. Антагонистическое противоречие между трудом и капиталом обнаружилось в выступлениях рабочего класса: в восстаниях французских рабочих в Лионе (1831 и 1834 гг.), силезских ткачей в Германии (1844 г.), в развертывании чартистского движения в Англии (30-40-е годы XIX в.). Возникла потребность в теории, способной вскрыть сущность, перспективу социального развития, служить средством построения общества, свободного от капиталистической эксплуатации, средством преобразования социальных структур. Требовалось научное обобщение опыта классовой борьбы пролетариата, разработка его стратегии и тактики.

Марксистская концепция общества и социальных отношений, создававшаяся в результате осмысления уроков социально-политических движений, складывалась во взаимосвязи с формированием нового мировоззрения. Становление же такого мировоззрения требовало постановки задач по ассимиляции и переработке всего ценного, что было в научной мысли той эпохи.

К естественнонаучным предпосылкам формирования марксистской философии относится ряд открытий, начиная с космогонической теории И. Канта 1755 г. Наиболее важными для выявления диалектики природы явились:

1) открытие закона сохранения и превращения энергии (оказалось, что не оторванными друг от друга, а взаимосвязанными являются механическое и тепловое движение, тепловое и химическое и т.п.);

2) создание клеточной теории, раскрывшей связи между всеми органическими системами и намечавшей связь с неорганическими образованиями (размножение кристаллов и их устройство в то время казались очень близкими к клеткам);

3) формирование эволюционной концепции органического мира Ж.-Б. Ламарка и особенно Ч. Дарвина; она показывала связь органических видов и их восходящее развитие на основе противоречий.

Общественно-научные, теоретические предпосылки возникновения марксизма следующие: классическая английская политэкономия (учения А. Смита и Д. Рикардо), французский утопический социализм (К.А. Сен-Симон, Р. Оуэн, Ш. Фурье), французская история периода Реставрации (Ф.П.Г. Гизо, Ж.Н.О. Тьерри и др.); в трудах последних впервые было дано представление о классах и классовой борьбе в обществе.

Философскими предпосылками явились французский материализм второй половины XVIII в. и немецкая классическая философия в лице диалектика Гегеля (1770-1831) и антропологического материалиста Л. Фейербаха (1804-1872).

Важными вехами на пути становления марксистской философии стали труды К. Маркса «К критике гегелевской философии права» (1843), «Экономическо-философские рукописи» (1844), совместно с Ф. Энгельсом созданная книга «Святое семейство» (1845) и написанные К. Марксом «Тезисы о Фейербахе» (1845); в 1845-1846 гг. К. Маркс вместе с Ф. Энгельсом подготовил рукопись «Немецкая идеология», а в 1847 г. К. Маркс написал книгу «Нищета философии». Последующие труды основоположников марксизма, включая «Капитал» К. Маркса и «Диалектику природы» Ф. Энгельса, можно считать дальнейшим развитием принципов новой философии и вместе с тем Приложением диалектико-материалистических принципов к познанию общества и природы.

Сущность нового, внесенного марксизмом в философию, можно проследить по следующим линиям:

1) по функциям философии;

2) по соотношению в ней партийности, гуманизма и научности;

3) по предмету исследования;

4) по структуре (составу и соотношению) основных сторон, разделов содержания;

5) по соотношению теории и метода; 6) по отношению философии к частным наукам.

Создание марксистской философии означало также установление нового соотношения всеобщего и часто-научного знания. Применение материалистической диалектики к переработке всей политической экономии, с основания ее, - к истории, к естествознанию, к философии, к политике и тактике рабочего класса, - вот что более всего интересует Маркса и Энгельса, вот в чем они вносят наиболее существенное и наиболее новое, вот в чем их гениальный шаг вперед в истории революционной мысли.

Диалектико-материалистическая трактовка, являясь продолжением диалектической: традиции, нацелена на установление тесной связи этих сфер освоения действительности. Это - позиция, ведущая к установлению интегративных связей между научной философией и частными науками о природе и обществе. Предполагалось, что тесная связь с естественными (как и техническими) и общественными науками позволит марксистской философии, с одной стороны, оказывать позитивное воздействие на научный прогресс, с другой - иметь открытым широкий источник для собственного развития.

Но следует отметить, что наряду с отмеченными положительными сторонами марксизм имеет существенные недостатки в своей философии: недооценка проблемы человека как индивида, переоценка классового фактора при анализе его сущности и экономики - при рассмотрении общества, искаженное представление о законе отрицания (акцент на негоции в процессе его применения, а не синтезе всех сторон предыдущего развития), абсолютизация борьбы противоположностей в развитии (вместо теоретического «равноправия» «борьбы» и «единства» противоположностей), абсолютизация скачков-взрывов (революций в обществе) и недооценка постепенных скачков (в обществе - реформ) и т.п.; на практике марксизм характеризовался отступлением от гуманизма и от провозглашенного им принципа единства партийности с объективностью.

2. Основные идеи философии марксизма

Существует 3 группы основных идей философии Маркса:

1. - соединение материализма и диалектики.

2. - диалектико-материалистическое понимание истории.

3. - новое понимание социальной роли философии.

Маркс и Энгельс в начале своей деятельности находились под влиянием Фейербаха. В 1843-1845 гг. Маркс стал отходить от влияния Фейербаха. Материализм Маркса отличался от материализма Фейербаха. Главное положение диалектического понимания истории - общественное бытие определяет общественное сознание. Общественное сознание также оказывает активное обратное воздействие на породившее его общественное бытие. Общественное бытие - материальная жизнь общества - складывается из 3 элементов:

1) Общественное производство материальных и духовных благ.

2) материальное условие непосредственного существования человека, не связанное с производством (быт, семья).

Эти 2 момента Маркс объединял и называл производством и воспроизводством человека как духовного и физического существа.

3) Процесс взаимодействия общества и природы, характер природных условий, характер взаимодействия природы и общества. Определяемый элемент оказывает активное влияние на определяющий элемент и наоборот.

Ядром общественного производства является способ производства - единство двух элементов: производительных сил и производственных отношений, связанных между собой диалектическим способом и взаимодействующих между собой. Производительные силы (средства производства) состоят из:

1) Человек - главная производительная сила общества, в единстве духовного и физического развития человек является совокупным рабочим и главным каналом вливания науки в производство,

2) Средства труда - производственная техника - это второй канал вливания науки в производство.

3) Предмета труда.

Производственные отношения состоят из элементов:

1) Отношение собственности на средства производства: отношение обмена, распределения и потребления. Они связаны законом соответствия уровня и характера пр. сил и пр. отношений: определенный уровень пр. сил требует определенный уровень пр. отношений.

2) Базис общества - рассматривался Марксом в рамках всего общества и по отношению к любой его составляющей.

Надстройка включает в себя культурные учреждения и организации (ин-ты, школы), среди них важнейшим элементом надстройки является государство, оазис - определяющий, а надстройка - определяемый элемент.

Вершиной системы положений диалектического познания является теория "Общественно-экономических формаций" - это исторически определенный тип общества со всеми присущими ему особенностями духовной и социальной жизни, сложившийся на базе к-л способа производства:

1) Первобытно-общинная формация.

2) Античная формация.

3) Азиатская формация. -2) и -3) - Рабовладельческая обш-эк. формация. 4) Феодальная формация.

4) Капиталистическая формация,

5) Коммунистическая формация - включает 2 фазы: 1) социализм и2) коммунизм.

Понятие формация играло в марксизме большую методологическую роль:

Общественное сознание влияет на общественное бытие:

1) относительная самостоятельность общественного знания, проявляющегося в отставании или опережении общественного бытия.

2) подчинено закону преемственности - ранее накопленный мыслительный материал может стать причиной взлета о. сознания при отсталом о. бытии. Проявляется закономерность:каждая из сфер о. сознания имеет свои собственные внутренние законы развития, не связанные с о. бытием.

3) в ходе исторического процесса степень активного воздействия о. сознания на о. бытие возрастает (закон возрастания).

4) Культура, по Марксу, есть способ связи между людьми. Это дает ему основание утверждать, что о степени общей культуры человека можно судить только по тому, «в какой мере другой человек в качестве человека стал для него потребностью». Отсюда вывод Маркса о том, что для каждого человека величайшим богатством «является другой человек».

3. Концепция человека в марксистской философии

В марксистской философии представлена оригинальная концепция человека. По Марксу, человек не просто живет, чувствует, переживает, существует, но, прежде всего, реализует свои силы и способности в специфичном для него бытии -- в производственной деятельности, в труде. Он таков, каково общество, позволяющее ему определенным образом трудиться, вести производственную деятельность. Человека отличает его социальная сущность.

Понятие «человек» употребляется для характеристики всеобщих, присущих всем людям качеств и способностей. Используя это понятие, марксистская философия стремится подчеркнуть, что существует такая особая исторически развивающаяся общность, как человеческий род, человечество, которое отличается от всех иных материальных систем только ему присущим способом жизнедеятельности.

Марксистская философия предлагает раскрыть сущность человека не только как природно-биологического существа, но и на основе концепции общественно-практической, деятельной сущности человека.

С точки зрения этой концепции, человек выделился из мира животных благодаря труду. Началом такого выделения марксистская антропология определяет начало изготовления человеком орудий труда. Однако такая точка зрения нуждается в уточнении. Дело в том, что у животных уже наблюдаются элементы трудовой деятельности, и имеют место начальные формы изготовления примитивных орудий труда. Но они используются для обеспечения, и в качестве вспомогательного средства животного способа жизнедеятельности. В сущности, этот способ, основанный на системе условных и безусловных рефлексах и инстинктах, можно считать предпосылкой для осуществления перехода от животного к человеку, но их еще нельзя рассматривать в качестве человеческого начала.

Таким образом, можно сформулировать такую синтетическую характеристику человека.

Человек - это животное, телесное существо, жизнедеятельность которого представляет собой основанный на материальном производстве. осуществляющийся в системе общественных отношений, процесс сознательного, целенаправленного, преобразующего воздействия на мир и на самого человека для обеспечения его существования, функционирования, развития.

Итак, марксистская философия утверждает существование человека как уникальной материальной реальности. Но в месте с тем отмечает, что человечества как такового не существует. Существуют отдельные представители - «индивиды».

Индивид - это единичный представитель рода человеческого, конкретный носитель всех психофизиологических и социальных черт человечества: разума, воли, потребностей, интересов и т.д.

Личность - итог развития индивида, наиболее полное воплощение человеческих качеств.

Использование понятий «индивид» и «личность» в таком контексте позволяет марксистской антропологии применить исторический подход к изучению человека, его природы, рассматривать как отдельного человека, так и человечество в целом.

В индивидуальном развитии человека происходит аналогичный процесс. Первоначально ребенок - это просто биологическое существо, сгусток биомассы, инстинктов и рефлексов. Но по мере развития, усвоения социального опыта, опыта человечества, он постепенно превращается в человеческую личность.

Но марксистская философия проводит различие между индивидом и личностью не только в плане эволюционного развития человека, но и как особые типы социальности человека.

Индивид - это массовидное существо, то есть человек, который является носителем стереотипов массового сознания, массовой культуры. Человек, который не хочет и не может выделяться из общей массы людей, который не имеет своего мнения, своей собственной позиции. Этот тип является доминирующим на заре формирования человечества, но и в современном обществе имеет широкое распространение.

Понятие «личность» как особый социальный тип чаще всего употребляется как противоположное по своим основным характеристикам понятию «индивид». Личность - это автономный человек, способный противопоставить себя обществу. Личная независимость сопряжена с умением властвовать над собой, а это в свою очередь, предполагает наличие у личности не просто сознания, то есть мышления и воли,но и самосознания, то есть самоанализа, самооценки,самоконтроля за своим поведением. Самосознание личности по мере своего развития трансформируется в жизненную позицию, основанную на мировоззренческих установках и жизненном опыте.

Способ реализации жизненной позиции - социальная активность, которая представляет собой процесс и способ самореализации личностью своей сущности

марксистская философия общество

Список литературы

1. Алексеев П.В., Панин А.В. Философия: Учебник. Издание второе, переработанное и дополненное. - М.: «Проспект», 2002. - 322 с.

2. Бобров В.В. Введение в философию: Учебное пособие. - М., Новосибирск: ИНФРА-М, Сибирское соглашение, 2000. - 248 с.

3. Глядков В.А. Феномен марксистской философии. М., 2001. - 293 с.

4. Спиркин А.Г. Философия: Учебник. - М.: Гардарика, 2003. - 325 с.

5. Философия: Учебное пособие для высших учебных заведений / Под ред. В.П. Кохановского. - издание 5-е, переработанное и дополненное. - Ростов н/Д: «Феникс», 2003. - 576 с.

6. Шаповалов В.Ф. Основы философии современности - М. Флинта: Наука, 2001. - 185 с.

· Проблема человека в новоевропейской философии. Марксистская концепция человека.

· Влияние господства частного интереса на представления о человеке, мотивы его поведения и жизненные установки со всей очевидностью выражены в концепции Т. Гоббса (1588-1679). В противоположность Аристотелю он утверждает, что человек по природе своей - существо не общественное. Напротив, «человек человеку - волк» (homo homini lupus est), а «война всех против всех» является естественным состоянием общества. Глубинной же основой такого состояния является всеобщая конкуренция между людьми в условиях новых экономических отношений.

· Б. Паскаля (1623-1662), который утверждал, что все величие и достоинство человека «в его способности мыслить». Однако основателем новоевропейского рационализма вообще и антропологического рационализма, в частности, по праву считается Р. Декарт. Согласно ему, мышление является единственно достоверным свидетельством человеческого существования, что вытекает уже из основополагающего тезиса французского философа: «мыслю, следовательно, существую» («cogito ergo sum»). Кроме того, в учении Декарта наблюдается антропологический дуализм души и тела, рассмотрение их как двух разнокачественных субстанций, что имело большое значение для разработки психофизической проблемы. Согласно Декарту, тело является своего рода машиной, тогда как сознание воздействует на него и, в свою очередь, испытывает на себе его влияние. Этот механистический взгляд на человека, рассматриваемого в качестве машины, получил широкое распространение в тот период. Наиболее показательным в этом отношении может служить название работы Ж. Ламетри - «Человек-машина», в которой представлена точка зрения механистического материализма на человека. Согласно этой концепции, существует лишь единая материальная субстанция, а человеческий организм - это самостоятельно заводящаяся машина, подобная часовому механизму. Другая отличительная черта их философской антропологии - рассмотрение человека как продукта природы, абсолютно детерминированного ее законами. Стоя на принципах последовательного механистического детерминизма, они, конечно, не могли ни в какой мере признать свободу воли человека. Еще одна характерная черта этих мыслителей состояла в том, что, критикуя христианскую догму об изначальной греховности человека, они утверждали, что человек по своей природе изначально добр и не греховен.

· представители немецкой классической философии. Родоначальник этого направления И. Кант полагал, что предметом философии является не просто мудрость, а знание, обращенное к человеку. Отвечая на вопрос о том, что такое человек, Кант отмечал, что человек по своей природе зол, но обладает зачатками добра. Чтобы сделать человека добрым, его нужно воспитывать, руководствуясь при этом определенными установками, требованиями, императивами. Основным среди них является безусловное повеление (категорический императив), имеющий в первую очередь значение внутреннего морального закона, который можно рассматривать как главный символ автономности каждой отдельной человеческой личности. Формула категорического императива может быть воспроизведена следующим образом: «поступай так, как если бы твое действие могло стать всеобщим законом для всех». Человек, следующий категорическому императиву, избегающий соблазна его нарушения во имя мнимой любви к ближнему, поистине свободен.

· представитель немецкой классической философии Г. Гегель привнес в рассмотрение человека принцип историзма. Если раньше человек рассматривался как существо абстрактное, неизменное по своей сути, то Г. Гегель указал на необходимость учитывать при исследовании человеческой сущности те конкретные социально-исторические условия, в которых происходило формирование того или иного человека.

· Вершиной социологической трактовки человека в XIX в. стала марксистская философско-антропологическая концепция. Человек рассматривался в русле диалектико-материалистического подхода в неразрывной связи с природной и социальной средой. Человек - продукт эволюции вечной, несотворимой и неуничтожимой материи, он - биосоциальное существо, наделенное сознанием. Человек выделился из животного мира благодаря труду, умению создавать орудия труда. Для него характерны не только приспособление к окружающей среде, но и адаптирование природы, изменение ее в своих интересах. В своей сути человек - существо не природное, а общественное. Природная основа - лишь предпосылка человека, но его сущность заключается в том, что он «есть продукт всех общественных отношений». На основе такого понимания человека основоположники марксистской философии делали вывод, что для того чтобы "изменить" человека, нужно изменить общество, одни общественные отношения заменить другими

VI . ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

Философская антропология (от греч. anthropos - человек) - это философское учение о человеке во всей его полноте. Как самостоятельное философское течение XX в. философская антропология возникает после работ немецкого философа Макса Шелера.

В конечном счете все философские проблемы концентрируются вокруг проблемы человека, поэтому она может быть названа центральной философской проблемой.

Глава 12. ПРОБЛЕМА ЧЕЛОВЕКА В ФИЛОСОФИИ

Проблема человека является одной из.наиболее древних и сложных. Человек скрывает в своем существовании большую тайну, которую пытаются разгадать тысячелетиями.

В античные времена внутренний мир человека сравнивали с Вселенной, называя человека микрокосмом.

В настоящее время проблему человека относят к комплексным проблемам, которые решаются системой разнообразных наук и научных средств.

Особое место в этой системе занимает философия, она призвана отыскивать ответы на следующие вопросы:

Какова природа человека и его сущность?

Каков смысл и предназначение человеческого существования?

Каковы перспективы развития человека?

В XX в. наиболее популярными философскими концепциями человека были: марксистская, фрейдистская и экзистенциалистская.

12.1. Марксистская концепция человека

Марксистская концепция человека начала складываться во второй половине XIX в. в трудах Карла Маркса и Фридриха Энгельса, которые исходили из трудовой теории антропосоциогенеза. Проблема природы (происхождения) человека решалась на основе эволюционной теории Дарвина и представлений о естественно-историческом процессе формирования человека в складывающемся обществе. Возникновение сознания человека происходило на основе трудовой деятельности и в связи с развитием языка (см. в кн.: Ф. Энгельса «Диалектика природы», статья «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека»).

К основным понятиям марксистской концепции человека относятся: "человек", "индивид", "личность", "индивидуальность".

Человек - это родовое название мыслящего существа (Homo sapiens -человек разумный). Это понятие указывает на отличия человека от животного: наличие сознания, обладание членораздельной речью (языком), изготовление орудий труда, ответственность за свои поступки и др.

Человек имеет биосоциальную природу, т.к., с одной стороны, он вышел из животного мира, с другой стороны - сформировался в обществе; он имеет биологическую, телесную организацию и социальную (общественную) сущность.

К.Маркс в работе «Тезисы о Фейербахе» говорил: «...Сущность человека не есть абстракт,... она есть совокупность всех общественных отношений».

С точки зрения марксизма, в человеке господствующими являются социальные черты, а не биологические, ведущим является сознание, а не бес­сознательное.

Индивид - это человек как единичный представитель человеческого рода. В это понятие особенности реальной жизнедеятельности человека не входят.

Личность - это конкретный человек с присущими ему социальными и индивидуальными чертами.

Характер личности главным образом определяется социальным окружением: каково общество - такова и личность.

Индивидуальность - это те специфические черты, которые присущи данному человеку, которые отличают его от других людей.

В советской философии получил распространение деятедьностный подход к пониманию человеческой личности (психолог/1 Н. Леонтьев и др.).

Сущность этого подхода заключается в том, что личность формируется и проявляется в различных сферах, деятельности: материально-производ¬ственной, общественно-политической, духовной и др. Социальная деятель¬ность является всеобщим, универсальным признаком личности. Богатство личности выступает как богатство ее действительных отношений. В условиях тоталитарной системы марксистская теория человека сталкивалась с противо¬речиями реального социализма.

Общественный идеал марксизма - коммунистическое общество, в кото¬ром "свободное развитие каждого является условием свободного развития всех". Цель этого общества: снятие всех форм отчуждения человека, раскре¬пощение его сущностных сил, максимальная самореализация человека, всестороннее гармоничное развитие способностей человека на благо всего общества (К.Маркс).

Перестройка советского общества привела к отказу от марксистской концепции человека как государственной доктрины.

Марксистская концепция «отчуждения»

На основе анализа «Экономическо-философских рукописей» К. Маркса, автор выводит собственную классификацию различных сторон феномена «отчуждение». В конце статьи дается изложение особенностей и специфики отчуждения в современном капиталистическом обществе (в мире и России).

Проблема отчуждения является недостаточно разработанной и потому дискуссионной в современной марксистской литературе, поэтому отдельные положения статьи могут носить спорный характер и требуют дальнейшего обсуждения. В целом же материал поможет получить систематически изложенный взгляд на отчуждение и самое главное, задуматься о данной проблеме. Что такое отчуждение? Чем оно отличается от эксплуатации? Какие виды и стороны отчуждения можно выделить? Частная собственность: источник отчуждения или гарантия его преодоления? Какие особенности отчуждения в советском и современном обществе? Как преодолевать отчуждение труда? На эти и другие вопросы даются ответы в статье Романа Осина.

Введение

Одним из атрибутов современного (как и любого классового) общества является отчуждение. Эта категория часто употреблялась Марксом в его ранних работах, что позволило, с одной стороны, некоторым авторам свести отчуждение к капиталистической эксплуатации, а с другой стороны, использовать отчуждение как некую магическую формулу, которая сама по себе должна все объяснять. При этом, конечно, не выделяя четких критериев самого феномена отчуждения.

В статье мы рассмотрим понятие категории отчуждение, его виды и стороны, а также особенности проявления в современном капиталистическом обществе и способы преодоления.

Отчуждение труда: постановка вопроса Марксом

Говоря о категории «отчуждение», наше внимание привлекают «Экономическо-философские рукописи», написанные молодым Марксом в 1844 году. Несмотря на черновой характер указанных рукописей, в них Маркс по существу дал систематизированное изложение своего понимания феномена «отчуждение», заложив те методологические основы, от которых можно отталкиваться и сегодня при исследовании этого явления. В своем анализе Маркс в центр внимания ставил не морально-этический, а социально-экономический аспект отчуждения. Он исходил из того, что человек является социальным существом, а потому реализует себя в практической (прежде всего трудовой) деятельности. Поэтому проблему отчуждения следует ставить не «вообще», а как проблему отчужденного труда. Именно отчужденный труд — это та сторона отчуждения, которую Маркс считал основной и из которой выводил частные проявления отчуждения (отчуждение результатов и процесса труда, отчуждение человека от человека в повседневной жизни, отчуждение социальной системы от человека и пр.).

В «Экономическо-философских рукописях» 1844 года Маркс показывал, в чем именно состоит отчужденный труд. Раскрывая этот вопрос, Маркс писал: «труд является для рабочего чем-то внешним, не принадлежащим к его сущности; в том, что он в своем труде не утверждает себя, а отрицает, чувствует себя не счастливым, а несчастным, не развивает свободно свою физическую и духовную энергию, а изнуряет свою физическую природу и разрушает свои духовные силы. Поэтому рабочий только вне труда чувствует себя самим собой, а в процессе труда он чувствует себя оторванным от самого себя. У себя он тогда, когда он не работает; а когда он работает, он уже не у себя. В силу этого труд его не добровольный, а вынужденный; это - принудительный труд. Это не удовлетворение потребности в труде, а только средство для удовлетворения всяких других потребностей, но не потребности в труде. Отчужденность труда ясно сказывается в том, что, как только прекращается физическое или иное принуждение к труду, от труда бегут, как от чумы. Внешний труд, труд, в процессе которого человек себя отчуждает, есть принесение себя в жертву, самоистязание. И, наконец, внешний характер труда проявляется для рабочего в том, что этот труд принадлежит не ему, а другому, и сам он в процессе труда принадлежит не себе, а другому».

В этой цитате сосредоточено сразу несколько важнейших моментов, которые мы поясним ниже.

Во-первых, «труд является для рабочего чем-то внешним, не принадлежащим к его сущности». Здесь речь идет и об отчуждении труда как процесса, не только взятого со стороны результата, но взятого и со стороны механизма реализации способностей к труду. Развивая мысль, Маркс показывает, что речь идет не только о том, что труд, создающий продукт для другого человека, превращается в чуждый в силу эксплуатации, но и об изнуряющим характере самого труда вне зависимости от того, кто присваивает его результаты. Изнуряющий характер труда не приносит радостей, не развивает рабочего, а лишь отнимает у него силы к жизни. В этом труде рабочий не реализует себя как социальное существо, а тратит свои силы и время в «никуда», тем самым происходит отчуждение не только труда, но и времени жизни рабочего, которое он затрачивает в процессе труда. Отсюда вытекает и постановка вопроса о необходимом уровне развития производительных сил для реализации реального потенциала общественной собственности на средства производства при социализме.

Во-вторых, совершенно закономерно, что такой труд не является собственно проявлением человеческой сущности. Маркс тут прямо выводит психологическое негативное отношение к труду из технико-технологического и социального характера труда, который делает этот труд невыносимым: «поэтому рабочий только вне труда чувствует себя самим собой, а в процессе труда он чувствует себя оторванным от самого себя. У себя он тогда, когда он не работает; а когда он работает, он уже не у себя». Отвращение к труду вызывается двумя аспектами: социальной отчужденностью , связанной с присвоением результатов труда работника другим субъектом, и технико-технологической отчужденностью , связанной с недостаточным уровнем развития производительных сил для того, чтобы сделать труд увлекательным, приносящим работнику радость, а не изнурение организма. В первом случае, работая на другого человека, работник не ощущает причастность к результатам труда, а потому испытывает отвращение к работе, видя в ней лишь способ поддерживать свое существование (отсюда принцип, что заработная плата — это главная цель труда). Во втором случае работник не имеет возможности получить удовольствие от труда в силу самого его характера, неразрывно связанного с рутинными, физически и психологически изнуряющими организм, функциями. Подобный труд, даже в случае отсутствия капиталистической эксплуатации, тем не менее, вызывает психологическое отвращение у работника, который по-прежнему продолжает его воспринимать как «потерянное время». Здесь же у Маркса идет речь и о потребности в труде, которую не удовлетворяет отчужденный труд. Сама постановка вопроса о потребности в труде представляется важнейшей в методологическом отношении. Сегодня многие считают, что человек по своей «природе» ленив. Кстати говоря, эту же мысль высказывал и Л.Д. Троцкий, который вроде бы как позиционировал себя марксистом, тем не менее, писал о трудолюбии следующее: «по общему правилу, человек стремится уклониться от труда. Трудолюбие вовсе не прирожденная черта: оно создается экономическим давлением и общественным воспитанием. Можно сказать, что человек есть довольно ленивое животное».

Объяснение «природной лени» позволяет господствующим классам с одной стороны, оправдывать свое господство (дескать, без нас, ленивая народная масса все загубит), а с другой стороны, внушать трудящимся мысль о том, что не может быть реализовано на практике общество, в котором труд был бы высшей потребностью человека, потому что это, дескать, «утопия» и не соответствует «природе человека». Тем не менее, практика показывает, что от природы то, как раз потребность в труде имманентно присуща человеку, так как само становление человека как личности, как существа мыслящего сопряжено с трудовой деятельностью. Конечно, не последнюю роль тут играет и сам характер труда и его социальные условия. Монотонный, тяжелый физический труд вряд ли способен превратиться в жизненную потребность сам по себе. Точно также творческий труд, выполняющийся в условиях эксплуатации человека человеком, существенно сужает свою «креативную» составляющую. Вместе с этим, даже в условиях капитализма часто можно наблюдать людей творческих профессий (ученые, учителя, инженеры и прочие представители «всеобщего труда»), которые рассматривают труд отнюдь не как только способ заработка. Более того, многие занимаются как бы двумя видами труда: один труд как способ выжить (официальная работа), а другой труд как способ деятельности «для души», который и является смыслом человеческой жизни. Примерами могут послужить социально активные трудящиеся, львиную долю своего свободного времени тратящие на просветительскую деятельность, профсоюзную борьбу, партийную работу и прочие разновидности «всеобщего труда».

В-третьих, Маркс подчеркивает «и, наконец, внешний характер труда проявляется для рабочего в том, что этот труд принадлежит не ему, а другому, и сам он в процессе труда принадлежит не себе, а другому». Обращаем внимание на то, что Маркс лишь в конце вывел социальную отчужденность результатов труда, показав, что рабочий, производя продукт труда для другого человека, таким образом, отчуждает свою деятельность и свою человеческую сущность, свою жизнь этому человеку. То есть человек не может не быть отчужденным, если работает на другого человека. Вместе с этим, отчуждение труда связывается у Маркса не только с социально-классовой стороной, но и с материальными условиями, делающими классовое отчуждение возможным. Недостаточный учет этого момента не позволяет нам в достаточной мере понять сущность отчуждения, как и его специфику в советском обществе.

Маркс связывал категорию отчуждения с зависимостью человека от внешних проявлений социальной стихии, в первую очередь, с навязанным извне разделением труда на умственный и физический, частной собственностью и эксплуатацией человека человеком. Иными словами отчуждение – это процесс, при котором результат деятельности человека, как и сама его деятельность, а вместе с ней и вся система социальных отношений становятся неподвластными человеку, существуют и развиваются по своей собственной логике, господствуют над человеком. Преодоление социального и технико-технологического отчуждения — это и есть процесс социального освобождение человека.

Виды и стороны отчуждения

Маркс выделял несколько видов отчуждения: отчужденный труд (главный вид), отчужденный продукт труда, отчужденность людей друг от друга, отчужденность социальной жизни (или отчужденность «родовой деятельности»). И в каждом из этих видов отчуждения проявляются как технические (технико-технологические), социально-экономические, так и психологические аспекты отчуждения. Но кроме видов отчуждения, которые показывают что именно отчуждено от человека, думается, правомерно выделить и его стороны, в которых бы отражались причины отчуждения.

Обобщая выше приведенные положения Маркса, мы пришли к выводу, что в явлении отчуждения можно выделить три тесно связанные между собой его стороны: технико-технологическую сторону (далее мы будем обозначать эту сторону как «техническое отчуждение»), социальную (социально-экономическую и социально-политическую) и психологическую.

Технико-технологическая сторона отчуждения (техническое отчуждение) связана, прежде всего, с господством обстоятельств над человеком без непосредственной связи с эксплуатацией. Основой данной стороны отчуждения является недостаточный для социального освобождения уровень развития производительных сил, а также технико-технологические и организационно-технические ограничения производственных отношений. Техническая отчужденность, как мы покажем далее, может существовать, в известном смысле, и при отсутствии непосредственной эксплуатации человека человеком как следствие ограниченных возможностей производительных сил общества. Сохранение технического отчуждения связано по большей мере не с отношениями между людьми, а с неготовностью общества перейти в новое технико-технологическое (а значит и социально-экономическое) качество – качество свободы из качества необходимости. То есть мы имеем здесь неготовность человеческого общества к социально-экономическим условиям, при которых все его члены будут свободны не только от эксплуатации, но и получат реальные материальные условия для всестороннего развития. В условиях технического отчуждения мы имеем дело с господством над человеком непознанных им еще социальных сил, которые выступают для него как «неведомые» и «неуправляемые». Эта сторона отчуждения распространяется на технико-технологическую и организационно-техническую стороны производственных отношений, не всегда затрагивает сугубо социальную сторону, которая связана с имущественным уровнем производственных отношений. Длительное сохранение технического отчуждения существенно затрудняет развитие потребности в труде и способствуют отрицательному отношению к процессу труда у значительной части общества. Это же самое техническое отчуждение способствует формированию условий, при которых возможно появление социальной и психологической стороны отчуждения. С этой проблемой столкнулся Советский Союз, в котором социализм вынуждены были строить на неадекватной ему технико-технологической базе, что неизбежно приводило к ряду противоречивых тенденций, порождающих существование отчуждения, хотя эксплуатации в капиталистическом смысле слова уже и не было.

Социальная сторона отчуждения связана с отчуждением труда в результате общественных отношений между людьми, когда одной группой лиц присваиваются продукты, произведенные другими людьми. В социальной стороне отчуждения правомерно выделить два вида: социально-классовое (или социально-экономическое) и социально-политическое отчуждение.

Социально-экономическое отчуждение касается, прежде всего, производственных отношений между людьми, покоящихся на господстве частной собственности на средства производства и присвоении результатов общественного труда частными собственниками. Здесь мы имеем дело с продуктом труда, который присваивает не тот человек, который его произвел, а тот, кто обладает частной собственностью на средства производства и, таким образом отчуждает в свою пользу продукт, произведенный не им. Вместе с отчуждением продукта отчуждается и сам процесс труда, который выступает как антипод человеку. Рабочий, приступая к выполнению своих трудовых функций, понимает, что результаты его усилий будут присвоены не им, что его труд позволит ему лишь не умереть с голоду. Вместе с трудом от человека отчуждается и вся система социальных отношений (у Маркса это называлось как «родовое отчуждение» ), в которой он мало на что влияет. Здесь мы имеем дело и с отчуждением социальных и политических институтов, отчуждение культурных достижений как результата отчуждения труда. Подобный тип отчуждения, по Марксу, прямое следствие частной собственности и эксплуатации человека человеком.

Социальная сторона отчуждения может вызывать технико-технологическое отчуждение. Так, к примеру, стремление к получению неограниченной прибыли подталкивает собственников средств производства к экономии на обеспечение достойных условиях труда работников, использование низко квалифицированной дешевой рабочей силе, вместо развития автоматизации производственного процесса и т.д.

Социально-политическая сторона отчуждения напрямую вытекает из социально-экономической и связана с тем, что раз продукт труда присваивается не самим тружеником, а тем, на кого он работает, то и политические функции управления также отчуждены от человека и присваиваются представителями господствующего класса. С другой простой человек попросту не имеет физической возможности для осуществления политических функций, так как львиную долю его времени поглощает работа (отчужденный труд). Провозглашая формальные политические права и свободы, закрепляя их в конституциях и декларациях, общество, покоящееся на частнособственнических отношениях, не может создать материальных условий для подлинного вовлечения всех трудящихся в управление государством. Политическая практика показывает, что, несмотря на формальное равенство всех перед законом, мы имеем дело с практическим неравенством.

Отдельным проявлением политического отчуждения является институт представительства. По мнению некоторых политологов, любое делегирование полномочий само по себе уже таит в себе опасность отчуждения. На наш взгляд делегирование делегированию рознь. В условиях демократического контроля со стороны организованных трудящихся над народными избранниками, механизмов отзыва депутатов, политическое отчуждение существенно уменьшается и, в конечном счете, снимается. Если член трудового коллектива, выдвинутый в представительный орган власти, чувствует свою ответственность перед своими избирателями, знает, что в случае ненадлежащего исполнения им своих обязанностей, его в любой момент могут отозвать, ни о каком отчуждении и речи быть не может. Иное дело, когда «слуги народа» превращаются в «господ над народом», когда в условиях слабо развитого уровня самоорганизации трудящихся и контроля с их стороны, государственная власть превращается в не подконтрольную обществу политическую силу, для которой корпоративные интересы ставятся выше общественных. Здесь уже институт представительства превращается в сильнейший элемент политического отчуждения, играя лишь декоративную, формальную роль в обслуживании политической элиты и придании легитимности власти господствующего класса.

Здесь мы вплотную подходим к психологической стороне феномена отчуждения, так как, строго говоря, всякое отчуждение проходит через «голову» человека и проявляется в отношении человека к социальной жизни.

Психологическая сторона отчуждения выражается в отношении человека к социуму как не к своему, а чуждому. Зачастую исследователи изучали именно этот аспект отчуждения как основной. С нашей точки зрения, правомерно считать психологическую сторону отчуждения хоть и значимой, но все-таки, производной от технико-технологической и социально-экономической.

Психологическая сторона отчуждения, тем не менее, является наиболее разнообразной, так как отражает в себе и политическую, и социально-экономическую и культурно-идеологическую стороны. Так, психологическое отчуждение может проявляться как отчуждение человека от самого себя, как религиозное отчуждение, в результате которого личность ищет спасения в мире ином и, тем самым, уходит от проблем мира, существующего реально. Существуют другие многообразные проявления психологической стороны отчуждения, которые мы не будем подробно рассматривать в рамках данного исследования. Так или иначе, любое отчуждение обретает психологический аспект.

Резюмируем, что индивид, будучи отчужден от результатов своего труда и от самого процесса труда, осознавая это, перестает относиться к окружающему его социуму, как к своему. Рыночная стихия с культом конкурентной борьбы распространяет эту борьбу не только на представителей господствующих классов, но и на малоимущие слои общества, результатом чего мы можем наблюдать равнодушие и нежелание помочь друг другу, недоверие, подозрительность, зависть и пр. В такой ситуации каждый сам за себя и конкурент в отношении другого.

Еще одна составляющая вопроса связана с тем, что, не имея времени и сил на участие в политической жизни, трудящиеся порой сами «добровольно» отказываются от нее, доверяя политические функции «профессионалам». Этот феномен Эрих Фромм достаточно подробно описал в работе «Бегство от свободы». Пример такого «бегства» мы видим и в современной России, где зачастую граждане надеются не на собственную борьбу за свои права, а на «сильную руку», которая «все устроит» и «все сделает». Более пагубные примеры «бегства» нам дала фашистская Германия, где значительная часть граждан добровольно согласилась подчиняться фюреру. Сюда же можно отнести и ложные формы сознания. Прежде всего, это религиозные и иные антинаучные формы мировоззрения, реакционные идеологии, вызванные отчужденностью человека от политических и философских знаний. При таких условиях люди могут вполне осознанно бороться и даже достигать определенных успехов в борьбе за сложившиеся в их сознании представления о лучшем устройстве общества, в то время как сами по себе эти представления не соответствует интересам тех, кто за них борется. Показательным примером может послужить положение шахтеров, которые в конце 1980-х годов боролись за выход РСФСР из состава СССР, за большую экономическую самостоятельность предприятий, ослабление трудовой дисциплины. Они считали, что именно эти меры приведут к улучшению их жизни. Однако итогом стало, как известно, массовое бесправие и ухудшение их материального положения, а ведь требования то были выполнены! «Лента ру» приводит интересные воспоминания участников тех забастовок, хорошо иллюстрирующих отчуждение как искаженное сознание. Приведем их и мы:

«По иронии судьбы, практически все требования горняков и их лидеров оказались выполненными, - напоминает Аман Тулеев. И сегодня мы пожинаем плоды шахтерских забастовок 1989-1991 годов. Требовали забастовщики выхода России из СССР - получили распад Советского Союза в декабре 1991 года. В экономической сфере: добивались самостоятельности предприятий угольной отрасли? Требовали разрешить шахтам и разрезам устанавливать свои нормы выработки? Добились! Настаивали на том, чтобы отменить дисциплинарный устав, ликвидировать государственную горнотехническую инспекцию? Дескать, мешают работать. Сделали! Требовали не проверять, не ощупывать горняков перед спуском в забой на предмет наличия табака, зажигалок, спичек? Теперь не проверяют».

«Мы боролись за социализм с человеческим лицом, - объясняет Валентин Копасов, в 1980-х - начальник участка шахты «Центральная», вошедший в руководство стачкома Воркуты. - А напоролись на «мурло», мерзкую «харю» капитализма. Показать бы тогда ребятам картинку 2016-го года - вы хотите так? Уверен, многие захотели бы остаться в 1989-м. Рабочий был более защищен, более уважаем, труд был в почете. Знали бы, к чему приведет - держались бы подальше от забастовочной деятельности».

Прозрели… Жаль, только цена такого «прозрения» — судьба социализма. Впрочем, даже негативный урок истории это тоже урок, главное, чтобы он был усвоен в грядущих классовых битвах.

Отношение к общественной собственности в СССР как к «ничейной» со стороны определенной части населения также является проявлением психологической стороны отчуждения как отражения социально-экономического, не до конца преодоленного отчуждения. В целом, психологический аспект отчуждения достаточно подробно рассматривался в западной (в особенности неомарксистской) и отечественной литературе.

Вместе с тем, признавая зависимость психологической стороны отчуждения от социально-экономических факторов, нельзя полностью отрицать определенной самостоятельности психологического восприятия отчужденности. Психологическое отчуждение далеко не всегда буквально копирует социальное и технико-технологическое отчуждение. Так, к примеру, известны случаи из истории, когда люди в тяжелых для себя условиях, с примитивными орудиями труда, психологически не были отчуждены от плодов своей деятельности, а испытывали гордость и сопричастность к процессу. Примером тому может быть известный субботник, которому Ленин посвятил свою известную статью «Великий почин». Аналогичными примерами являются героические трудовые подвиги тыловых работников во времена Великой Отечественной Войны, которые, несмотря на рутинные трудовые функции, огромный износ физических сил, психологически не чувствовали себя отчужденными от продукта произведенного ими, так как понимали сопричастность к делу победы.

С другой же стороны, мы можем очень часто наблюдать людей, которые живут в комфортных условиях, работают в уютных офисах, но не ощущают сопричастности к общему делу, испытывают сильнейшее психологическое чувство подавленности и отчужденности от процесса и результата своего труда, несмотря на техническую оснащенность своего рабочего места и относительно высокие заработные платы. Духовное рабство, ощущение одиночества и отсутствия перспектив личностного роста – вот источник отчуждения человека, относительно не плохо обеспеченного материально, но бедного духовно.

Отдельно хочется сказать и об отчуждении людей друг от друга. Здесь определяющую роль оказывают именно те общественные отношения, в которых протекает жизнедеятельность индивида. Еще помнятся времена, когда в домах стояли только деревянные двери, которые в советские годы даже не всегда запирались на замок, люди были открыты друг другу. И именно из-за социальной поляризации населения, насаждению всеобщей конкуренции всех со всеми, а говоря прямо – из-за перехода к капитализму, стала возможной замкнутость каждого человека в себя, защита от внешнего мира при помощи многочисленных железных дверей, высоких заборов и пр. Люди, порой, не знают соседей по этажу, не говоря уже о соседях по подъезду, что в советские времена было просто немыслимым. Живя, вроде бы в относительном комфорте, степень отчужденности между людьми намного выше, чем в условиях бытовых сложностей начала советского периода, военного и послевоенного времени. И тут возникает большой вопрос, кто больше подвергнут отчуждению: современный относительно обеспеченный индивидуалист-обыватель в уютной московской квартире или простой рабочий из коммуналки, живущий единой жизнью с коллективом и чувствующий свою сопричастность делу строительства социализма. И здесь технико-технологический уровень может быть выше в первом случае, в то время как степень отчужденности выше, безусловно, во втором, так как технико-технологический уровень, взятый обособленно от социально-экономических и политических отношений, сам по себе не приводит к преодолению отчуждения.

В условиях капитализма, интересным представляется и то соображение, что отчуждение от труда относится не только к наемным работникам, отчуждающим свой труд в пользу других людей, но и к праздному потребителю, живущему лишь за счет чужого труда. Такой индивид никогда не поймет тех положительных эмоций, которые может приносить процесс труда, так как отчужден от труда как от процесса саморазвития человеческой личности, как процесса роста человека над самим собой, его всестороннего развития и преобразования. Таким образом, при капитализме, отчуждение труда носит тотальный характер и распространяется на всех членов общества.

Стоит отметить, что в современной литературе марксистский подход, согласно которому отчуждение неразрывно связано с господством частной собственности на средства производства, разделяет лишь часть исследователей, в то время как некоторые исследователи немарксистской традиции, напротив, связывают отчуждение с отсутствием таковой, считая, что «обобществление средств производства, их политизация, «огосударствление», обезличивание, отчуждение от отдельных, реальных людей так же преодолевает и ликвидирует фигуру человека-индивида в экономической сфере, как система и режим диктатуры пролетариата - в политической сфере, монопольное господство коммунистической партийной идеологии - в сфере духовной жизни и т. д.». С точки зрения этой группы исследователей, «вся история человеческого рода подтвердила, что собственность, которая служит человеку, — это частная собственность. Только частная собственность… дает ее обладателю наиболее широкие права». Частная собственность, как пишет Фридман Милтон, «является источником свободы». Социализм же, по мнению представителей данного направления, является «дорогой к рабству» .

Действительно, трудно не согласиться с тем положением, что частная собственность «дает ее обладателю наибольшие права», проблема только в том, что обладателями частной собственностью, как правило, является меньшая часть населения (и далеко не всегда получает эту собственность за счет своего труда), в то время, как большинство от этой самой собственности отчуждено. И это не просто марксистские умозаключения. Так, выявило, что в мире 1% богатых владеют половиной всего мирового богатства . В то же время беднейшая половина населения Земли владеет лишь 1% мирового богатства . В 2015 году богатство 62 богатейших людей планеты сравнялось с имуществом беднейшей половины человечества - 3,6 миллиарда человек . В 2010 сравняться с половиной человечества могли только 388 сверхбогачей. При этом за последние 5 лет богатство беднейшей половины человечество сократилось на триллион долларов - на 41% . Богатство 62 самых жирных богатеев выросло за тот же срок на 44% - более чем на полтриллиона долларов.

Отчуждение через призму смены общественно-экономических формаций

История развития общества предстает в виде поэтапного снятие различных форм зависимости человека, а, следовательно, и различных форм его отчуждения от продукта и процесса труда (впрочем, этот процесс носит отнюдь не линейный характер и сопровождается множеством зигзагов, приливов и отливов ).

Так, в первобытном обществе человек был полностью подавлен природой и соответственно был лишен понимания многих процессов бытия, что порождало наделение природных явлений божественными чертами. В это время можно констатировать появлениепервых психологических форм отчуждения человека от познавательной деятельности посредством обожествления тех или иных неизвестных ему на тот момент природных процессов.

Рабовладельческий и феодальный способы производства приводили к социальному отчуждению, связанному с эксплуатацией человека человеком. Здесь отчуждение было связано с личной зависимостью (в рабовладельческом строе полной личной подчиненностью ) трудящегося от господина, то есть отчуждении личности человека, а также отчуждении результатов его труда в пользу господина. Эти способы производства (в особенности рабовладение) дали нам пример полной подавленности личности, отчуждение не только продукта труда, но и человеческой свободы как таковой.

Капитализм смог частично преодолеть отчуждение человеческой личности, сделав всех формально равноправными и лично свободными. Но приобретение личной свободы (капиталист не мог, в отличие от феодала продать пролетария, либо его убить, что мог сделать по отношению к рабу рабовладелец ) не решило проблему снятия отчуждения. Сохранение экономической зависимости человека, лишенного собственности на средства производства (пролетария) от владельца средств производства (буржуа) приводило к сохранению и отчуждения труда, которое в новых условиях означало отчуждение труда от пролетария в пользу капиталиста.

Попытки коммунистического строительства в СССР существенно преодолели социально-экономическую сторону отчуждения, однако в силу недостаточной развитости производительных сил для преобразования общества на столь радикальной основе, не смогли полностью покончить с технико-технологической стороной отчуждения (высокая доля распространения тяжелого ручного труда в СССР сыграла здесь не последнюю роль). Безусловно, это не могло не приводить к рецидивам не только технико-технологического, но и социального отчуждения в СССР. Вообще, отличительной особенностью отчуждения в советском обществе является то, что оно не было связано с эксплуатацией и частной собственностью на средства производства, а вытекало из технико-технологической неготовности к социализму, для преодоления которой потребовалось напряжение всех сил и частичное сворачивание советской демократии. Не последнюю роль в отчуждении сыграла и высокая доля распространения тяжелого ручного труда (около 40%). Это, между прочим, еще раз показывает, что отчуждение не снимается с преодолением эксплуатации человека человеком и установлении общественной собственности в виде формального обобществления (опосредованного государственным аппаратом), а требует продвижения к обобществлению реальному. С другой стороны, важно видеть разницу между технико-технологическим отчуждением при капитализме и в условиях социализма. Так, если при капитализме еще Маркс подчеркивал, что машинная техника, как раз делает человека зависимым от капитала. Это Маркс назвал реальным подчинением труда капиталу, когда работник уже не может найти для себя никакого другого занятия кроме как быть придатком машины. При социализме же машина позволяет сократить рабочий день и способствует развитию всесторонних способностей личности, его освобождению. Тоже касается и всего технического прогресса, который при капитализме очень часто выступает дополнительным фактором отчуждения, инструментом закрепощения личности, а при социализме становиться условием преодоления отчуждения во всех его формах. Чего стоят так называемые «информационные технологии», которые позволяют с одной стороны обеспечить всеобщий доступ к знаниям, но в капиталистических условиях активно используются для «промывки мозгов» населению. И здесь мы снова обнаруживаем, что для преодоления отчуждения недостаточно просто развивать производительные силы, как считают сторонники теории «постиндустриального общества», необходимы еще и коренные изменения в производственных отношениях.

Если же говорить в целом о социализме как низшей фазе коммунизма, то отчуждение сохраняется и там, в силу специфике распределения «по труду». Во-первых, принцип «по труду» сохраняет определенное неравенство людей между собой и это связано не только с неравенством, вытекающим из неодинаковых способностей людей, но и из неравенства условий жизни. Ведь, если мы представим себе человека с большой семьей и того, кто живет один, то при одинаковых способностях, реальный заработок у них будет не одинаковым. Человек с большой семьей будет как бы отчуждать часть своего труда на поддержание своей семьи и, таким образом, находиться в худшем положении. Во-вторых, принцип «по труду» создает и еще одну проблему, а именно проблему определения меры труда. Как посчитать какой труд полезнее для общества, а какой менее полезный? И, стало быть, кому платить больше: человеку, занимающемуся научным или педагогическим трудом, без которого немыслима подготовка новых специалистов, или рабочему на заводе, производящему важнейшие для страны социализма средства производства и затрачивающему куда больше физической силы, а, следовательно, сильнее изматывающему свой организм? И здесь тоже не все однозначно, ведь в Советском Союзе была проблема мотивации труда, которая состояла в том, что у рабочих зачастую не доставало стимула повышать свой уровень образования и квалификации по причине сравнительно высокого размера заработной платы, который едва ли не превышал уровень заработной платы ИТР и служащих. Это существенно снижало стимулы к повышению квалификации. Более того, как отмечал советский социолог М. Н. Руткевич, «во многих случаях рабочие, получившие диплом техника (или инженера), отказываются принять предложение о переходе на должность мастера и на другие должности ИТР из материальных соображений». И это тоже проблема, требующая своего разрешения при социализме и порождающая в определенных границах сохранение отчуждения.

Отчуждение в современном обществе

В современном капиталистическом мире отчуждение не только сохраняется, но и усиливается. С развалом СССР, в нашей стране, да и во всем мире, снова стала господствовать социальная сторона отчуждения (в странах Запада стали сворачивать так называемое «социальное государство», созданное в целях противодействия революционной угрозе ), то есть отчуждение труда, как со стороны его результатов, так и со стороны самого процесса со всеми вытекающими последствиями и в политической сфере и в психологическом отношении человека к своей деятельности. Несмотря на технико-технологические возможности значительного снятия отчуждения, в условиях капиталистической системы эти достижения используются в прямо противоположных целях. Так, информационные возможности так называемого «постиндустриального общества» оборачиваются на деле тотальной информационной обработкой населения в угоду тем или иным политическим настроениям властной элиты, тотальной слежкой за трудящимися, незримой цензурой в СМИ. Все это сопряжено с возрождение крайне реакционных форм общественного сознания, что наиболее ярко проявляется на примере , подмене научной картины мира всевозможными иррациональными формами общественного сознания. Это же относится и к реинкарнации наиболее реакционных и человеконенавистнических форм фашисткой и неонацистской идеологий, усиленно подпитываемых крупным капиталом как материально, так и информационно.

В современном обществе с особой силой дает о себе знать так называемое «самоотчуждение» от политической сферы или как называл это явление Э. Фромм — «бегство от свободы». Правда это «бегство» отличается от того бегства, что было в нацистской Германии. Там люди добровольно подчинялись диктатуре, при этом сознавая сам факт ее наличия, в современном же обществе многим еще нужно доказывать, что любая власть это диктатура правящего класса. Достаточно большое количество наших соотечественников, живя в относительно благополучных условиях крупных городов (в первую очередь это касается Москвы и Санкт-Петербурга) погрузились в рутину своих проблем и почти не разбираются (и что печальнее всего, не хотят разбираться) в политических процессах современного общества. Поэтому, будучи фактическими «рабами», они сами радуются своим «цепям», принимая их за «свободу». Понятно, что ни о какой массовой борьбе за социально-экономические и уж тем более политические права здесь речи не идет, протест же приобретает очертания локальных вспышек, которые без особого труда подавляются централизованной властью крупного капитала. Надо сказать, что в странах Запада ситуация несколько иная. Там, протестная активность сильнее, а уровень самоорганизованности намного выше, чем в России. И, тем не менее, политическое отчуждение там проявляется не меньше, чем в РФ. Ведь, несмотря на все мощь институтов самоорганизации трудящихся в тех странах, борьба там ведется отнюдь не за коренные изменения и не за смену одной общественной формации на другую, а за частные уступки правительства. Люди готовы бороться за малое, но пока еще не все понимают необходимость коренных, революционных изменений самых основ буржуазного общества.

Специфика современного отчуждения состоит в социальной составляющей, в положении человека, его неустойчивости, его зависимости от внешних обстоятельств, а не в сугубой нищете, хотя последняя тоже не куда не девалась . В этой связи, технико-технологическая сторона отчуждения здесь выступает как порождения и следствие социальной, в отличие от СССР, где социальное отчуждение выступало следствием технического. Именно стремление приобрести больше прибыли и приводит капиталиста к стремлению сэкономить на условиях труда, нанять приезжих рабочих, согласных в силу своего безысходного положения на более низкие заработки, вместо внедрения новых технологий на производство, улучшения условий труда и пр.

Преодоление отчуждения и означает переход из «царства необходимости» в «царство свободы», но это невозможно без перехода от одной общественно-экономической формации к другой – более прогрессивной (без перехода от капитализма к коммунизму). Именно как переход от одной (более реакционной) к другой (более прогрессивной) общественно-экономической формации, сопровождающийся переходом власти от одного класса к другому (более прогрессивному) и понимается в марксизме социальная революция, которая должна завершиться полной победы нового общественного устройства. Таким общественным устройством, представляющим альтернативу, должен был стать социализм (а в перспективе и коммунизм).Именно коммунизм как общество, основанное на сознательном управлении общественными процессами, не знающее эксплуатации человека человеком, применяющее технический прогресс для расширения материальных и культурных возможностей человека, покончит со всеми формами отчуждения. Ведь, даже в случае обнаружения противоречия, общество вооруженное знанием, общество сознательно организованное, сможет без особого труда разрешать их, ликвидируя основу отчуждения любого вида – господство обстоятельств над человеком. Именно коммунизм как система, в которой человек хозяин своей жизни, человек господствует над обстоятельствами и сможет полностью преодолеть феномен отчуждения.

Но очевидно, что путь к такому обществу лежит не через «рекомендации правительству и Президенту», а через постоянную классовую борьбу трудящихся и их самоорганизацию в этой борьбе. Только трудящиеся массы и, в первую очередь пролетариат (наемные работники физического и умственного труда, лишенные собственности на средства производства), организованный как политический субъект (увы, сегодня пролетариат как самостоятельный политический субъект почти отсутствует) могут приближать своею борьбой конец капитализма. В настоящее время путем к преодолению отчужденности может являться массовое вовлечение трудящихся в социально-классовую борьбу во всех ее формах (экономической, идеологической и политической). Увы, сегодня, пролетариату не хватает собственной классовой политики, независимой от буржуазии того или иного сорта. Ведь человек, который сторониться политической жизни по «собственной воле» отчужден вдвойне. Человек же, осознавший необходимость борьбы за свои права, даже оставаясь в трудном экономическом положении, оставаясь отчужденным от результатов своего труда, делает шаг на пути преодоления своего самоотчуждения («бегства от свободы»), шаг на пути построения бесклассового общества, шаг от царства необходимости к царству свободы. Отсюда представляется очевидным, что в современном капиталистическом обществе путь к преодолению отчуждения лежит не через «внутреннее самоосвобождение» или «революцию сознания» (хотя это тоже важно) и уж тем более не через «конструктивные пожелания властям», а через практическую классовую борьбу пролетариата во всех ее формах. Именно из такой борьбы и складывается революционно-преобразовательная дорога от предыстории человечества к его подлинной истории – коммунистическому обществу.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter .

Дева